Живая дхарма, живое искусство.
Живопись Дугу Чогьяла Ринпоче
Вильям Бурстейн
Досточтимый Дугу Чогьял Ринпоче является восьмым воплощением в линии Чогьялов Ринпоче, все из которых были выдающимися художниками и мастерами практик передачи Другпа Кагью. Родом из Тибета, Чогьял Ринпоче активно занимается сохранением искусств и обучающими программами в Таши Джонгской общине в Индии, он также учредил Проект Тибетское Наследие на окраине Катманду в Непале. Его произведения искусства широко выставляются и входят во многие известные коллекции. Больше о его живописи см. www.choegyalrinpoche.org
Лодой Дримэ, давний ученик Чогьяла Ринпоче, о чьих работах также упоминается здесь, – один из выдающихся тибетских художников молодого поколения. Недавно он завершил двадцать одну Тару в совместной работе с Ринпоче, его работы выставлялись в Соединенных Штатах, Швейцарии, Италии, Аргентине и Тайване, их можно посмотреть на www.dharmaartworks.org
Даже без золочения всё равно прекрасно…
“Взгляни на это!” – сказал Алехандро, когда я несколько месяцев назад 
вернулся к нам в отель в Дели. Он бережно протянул мне нечто, походящее на старый маленький мятый пластиковый флакон “Миланты” (фармацевтическая компания – прим. пер.). Я осторожно взял его, раскрыл и увидел, какое сокровище скрыто внутри. Алехандро принес маленькую статую Миларепы для благословения Дугу Чогьялу Ринпоче. (Миларепа был тибетским йогином в XXI веке).
Когда двумя днями позднее Ринпоче вернул статую, она получила больше чем благословение обычного ламы. Ринпоче смастерил пещерку из этого флакона от лекарств и поместил внизу комочек мятой салфетки как каменное сиденье. Под пластиковой крышкой было зажато ещё немного салфетки в форме неровных полосок, раскрашенных синим, изображающих дневное небо. Ночное небо было просто в виде навеса из фольги на задней стенке с двумя блестящими в темноте меленькими звездочками. Миларепа спокойно сидел на полу пещеры, умиротворенно смотря в пространство.
Крошечная вещь обладала огромной силой. И не из-за удивительного мастерства, не из-за золочения или использования других драгоценных материалов; всего этого там вовсе не было. Просто это было произведение искусства, полное жизни и энергии, чистое выражение дхармы. Простейшее объяснение искусства дхармы Чогьялом Ринпоче звучит как: “искреннее, дающее понимание, и обладающее хорошей энергией”. Хорошая энергия – это энергия без различений, которая приносит пользу всем тем, кто входит с ней в контакт, либо созерцая её, почитая её или через любой другой тип контакта.
Ринпоче приводит в пример старый рассказ о ца-ца (вылепленная по форме из глины маленькая ступа или фигурка Будды). Однажды один человек сделал ца-ца, произведение искусства дхармы, и положил на дорогу. Скоро пошел дождь, и другой человек осторожно положил на ца-ца старый кожаный ботинок, найденный на дороге, чтобы уберечь её. Третий человек, шокированный тем, что на святой веще лежит кожаный ботинок, скинул его с ца-ца. Все трое установили связь с ца-ца, которая в свою очередь была связанна с просветленными существами. Эти трое были подцеплены подобно рыбе, чтобы рано или поздно быть направленными к просветлению.
“В конечном счете, не существует дхармы отдельной от искусства”, – говорит Чогьял Ринпоче. Это объясняет его глубокую преданность делу охраны живой традиции тибетского искусства. Исторически сложилось, что тибетский народ занимался искусством с верой, как деятельностью, выражающую преданность, и как видом духовной практики. Искусство было полностью свободно от сравнивания, соревнования, гордости и привязанности. Это сильно отличается от Запада, где можно считаться важным и обрести большую славу, будучи художником.
Комментарии к изображениям…
Девять Драконов (Дугу Чогьял Ринпоче)
гуашь на гималайской бумаге, 1982
изображение справа в начале
Изображение создано на основе истории, которую Чогьял Ринпоче услышал от нескольких лам, что в 1953 вместе с нынешнем (8-ым) Дорзонгом Ринпоче путешествовали по долине Йонгтен Ритра в Тибете. Сразу после того, как собрались местные жители и стали делать подношения, появились эти ясные и четкие знаки (девять белых полос на верху рисунка). Многие утверждали, что это драконы. Ринпоче сам никогда не посещал эту местность, но через несколько лет после создания изображения, сравнение с фотографией выявило поразительное сходство, в том, как он изобразил пейзаж.
Цветы, которые вот-вот затанцуют (Дугу Чогьял Ринпоче)
гуашь на гималайской бумаге, 1987
Изображение цветов танцующих в пространстве состоит как из обычного изображения Ринпоче, так и из изображения, которое происходит из чистого восприятия.
Существо Бардо (Дугу Чогьял Ринпоче)
акварель на рисовой бумаге, 2000
Здесь акварельный набросок отображают переживание, которое может быть у практикующего, когда он умирает. Он основан на множестве свидетельствах умирающих практикующих, учениях по бардо и на “догадках” Ринпоче. Ум покидает головную чакру и созерцает мир света, который проявляется как чистая страна или мандала. “Кисть сама собой создала внизу человека в мире понятий, где все становится темным и пропадает; мир наверху, который свободен и запределен пространству; а также границу разделяющую их”.
Будда в Лотосе (Лодой Дриме)
акварель и гуашь на гималайской бумаге, 2001
Слово мастера
“Ещё с детства, которое я провел в тибетской провинции Дугу, искусство, духовное обучение и практика никогда не разделялись для меня. Я проводил много времени объединяя свой ум с тханками и духовным искусством, что окружало меня. Первые годы жизни в Индии, я потратил много усилий, чтобы заново создать по памяти некоторые потрясающие тханки, изображения божеств, и другие художественные сокровища, уничтоженные во время культурной революции.
Позднее я занялся тем, что можно назвать “спонтанной живописью”. Эти работы являются неистовством потока моей внутренней энергии. Они проявляются как будто сами. С помощью кисти и краски я позволяю всему течь и двигаться без напряжения, не исправляя себя. Эти рисунки отличаются от традиционных работ тем, что они не порождены каким-либо замыслом или представлением, и что в процессе создания отсутствуют суждения и не производятся исправления. Они часть моего переживания – не попытки ухватить и передать переживание или создать что-то либо, известное как произведение искусства. Каждое изображение происходит от неповторимого переживания; они появляются из видений, чувств, ощущений и из сверкающей ясности ума”.
Однако с недавних пор тибетцы были втянуты в современный мир, полный западных представлений, в том числе представлений о том, каким должно быть искусство. Ринпоче беспокоит потенциальное отрицательное воздействие таких “новоиспеченных” представлений, которое может проявиться в ближайшие годы. Эта проблема широко обсуждается в настоящий момент, поскольку некоторые тибетские художники оказались в условиях, когда они страдают от чрезмерной денежной прибыли или славы от своего искусства. И, пока тибетские беженцы продолжают противостоять современной экономики и необходимости строить карьеру, те, кто занимаются искусствами, могут оказаться перед выбором отступить от художественных норм, чтобы удовлетворять финансовые потребности, или, что более вероятно, станут рассматривать искусство как “роскошь”, которую они не могут позволить. С характерной для Ринпоче ясностью, он подчеркивает, что с появлением новых воздействий на тибетский народ, крайне важно сохранять самую суть дхармы: её неискаженную, чистую природу, которая позволяла ей процветать веками в Тибете, и которая является корнем, как дхармы, так и искусства.
“Не то чтобы существует какое-то отдельное направление или традиция в живописи, составляющее “искусство дхармы”, говорит Ринпоче. “Это может быть любое изображение, западное, восточное, это может быть музыка, танец, футбол, лыжи или что-то еще; до тех пор, пока намерение не загрязнено отрицательными эмоциями, это искусство дхармы”.
Тара в Лотосе (Лодой Дриме)
акварель на рисовой бумаге 1988
Тара известна как мать Будд, проявление Мудрости, в женской форме бодхисаттвы. Особенно она знаменита тем, что защищает живых существ от напастей и препятствий, с которыми они сталкиваются из-за запутанности и отсутствия мудрости. Здесь Тара, (Мудрость) проявляется из открытого лотоса любви, сочувствия и высшего ума бодхичитты.
Об авторе:
Вильям Бурстейн – фотограф (boorstein.com), автор книг для детей, ученый молекулярной биологии и соучредитель, вместе Чогьялом Ринпоче Международной, Мандалы Бодхисаттв (BodhiMandala.org), организации посвященной непосредственной и полноценной сострадательной деятельности, вне политических или религиозных границ.
Перевод статьи – Иван Кузьмин, 2007.
Оригинал: “Gold Leaf Optional”, Wild Heart Journal.